Монреальский синдром - Страница 115

115

— Я знаю имена.

— Как это так?

— Из-за нехватки денег религиозные общины закрывались одна за другой, и их архивы поступали в Монреальский архивный центр. А вы не знали об этом?

Он покачал головой.

— С тех пор как я скрываюсь, мне трудно следить за событиями.

— Девочку на качелях зовут Алиса Тонкен.

— Алиса… — вздохнул он так, что можно было подумать, это имя годами стояло у него поперек горла, не находя выхода.

— Главное управление квебекской полиции потеряло ее след, но известно последнее место ее пребывания — у серых сестер. Я знаю, как зовут сестру, которая занималась девочкой. Сестра Мария Голгофская. И я собиралась отправиться к ней как раз тогда, когда вы… когда вы меня похитили.

— Как вам это удалось?

— Мы разобрали фильм по косточкам.

Он еле заметно улыбнулся.

— Думаю, мне пора рассказать вам все остальное о наших с Владом поисках. И тогда благодаря вашей информации мы сможем двинуться вперед. Давайте вернемся к компьютеру…

Когда они подошли к столу, он заметил мобильник Люси. Взял его в руки.

— Ваш телефон…

— Ну, мой телефон — и что?

— Вы сказали, что он не работает. Давно? С каких пор?

— Ммм… Я хотела позвонить сразу, как прилетела в Канаду, и…

Люси не договорила — только теперь она поняла, в чем дело. Ротенберг перевернул сотовый, дрожащими руками сдвинул крышку, вытащил какую-то штучку, похожую на крошечную электронную схему.

— Наверняка что-то типа курсографа.

В синих глазах Филипа заметалась паника. Люси обхватила голову руками:

— Это мой сосед… Я же спала все время перелета…

— Возможно, усыпили. Скорее всего, они давно за вами следят. И воспользовались вами, чтобы выйти на меня. Они… они здесь…

Люси вспомнила жучки в своей квартире и в квартире Шарко. Убийцам было легко ее выследить. А Ротенберг тем временем уже набирал на своем мобильном 911.

— Говорит Филип Ротенберг. Немедленно пошлите людей в Матавини, это у озера, там, где в него впадает река Матавен. Сейчас дам вам точные координаты по GPS-навигатору, запишите скорее, скорее, ради бога!

— Причина звонка?

— Меня хотят убить.

Он продиктовал координаты, которые знал наизусть, еще раз попросил поторопиться и повесил трубку. Потом, согнувшись, двинулся к печке. Люси за ним. Пламя сильно разгорелось и теперь освещало всю комнату, это было опасно, слишком уж много окон. В ту минуту, когда хозяин шале наклонился к топке, стеклянная стена лопнула.

Филип Ротенберг подался назад, тело тяжело рухнуло на пол. На белой рубашке появилось и стало разрастаться алое пятно. Грудь его еще вздымалась.

Внезапно снаружи вспыхнуло пламя. Вспыхнуло и разгорелось — спереди, сзади, — словно лес завесили громадными подвижными занавесями из рыжины и багрянца. Дом занялся сразу со всех сторон.

Огню, который так давно унес жизнь Лакомба, захотелось новых жертв.

Люси бросилась к Ротенбергу, который тяжело, со свистом дышал, зажала ладонями рану на груди. Пальцы сразу же стали красными.

— Не сдавайтесь, Филип!

Взглядом призывая смерть, Ротенберг сильно сжал запястья Люси. Из-под двери повалил густой черный дым.

— У меня на шее… ключ… возьмите…

Люси, чуть поколебавшись, послушалась. Потянула за тонкую цепочку и вытащила висевший на ней кусочек металла. Изо рта Филипа потекла струйка крови.

— От чего этот ключ? Что он открывает?

Адвокат пробормотал что-то нечленораздельное.

По его щеке скатилась слеза, и это было все.

Люси положила ключ в карман, чуть приподнялась. Ей было очень страшно. Она подобрала револьвер, огляделась. Огонь распространялся все сильнее — только сквозь лопнувшую стеклянную стену он не проникал.

Люси лихорадочно думала. Снайпер мог бы расстрелять ее точно так же, как Ротенберга, но не сделал этого. Он хочет выкурить ее из норы, как кролика.

Нет ни малейшего сомнения: она нужна убийце Филипа живой.

И стоит ей высунуть нос наружу — она пропала.

Люси закашлялась. Становилось все жарче, деревянные стены начали потрескивать. Надо что-то предпринять.

Позади языки пламени поднялись еще выше, с наслаждением пожирая дерево. Очень скоро все здесь будет в огне. Скрытая печкой, Люси доползла до низкого столика, стащила с себя свитер, свернула его, намочила водой, прижала к лицу.

Ждать, ждать… Тот, снаружи, начнет беспокоиться, сомневаться, думать, а не удалось ли ей сбежать. Он не выдержит. Он вот-вот не выдержит.

Еще одно стекло с треском лопнуло — теперь у нее за спиной. Люси казалось, она умрет от страха.

Пламя ворвалось внутрь, буйные языки его плясали повсюду, дерево уже поддавалось… В голове у Люси все смешалось, глаза щипало, жара становилась нестерпимой. Она вцепилась ногтями в бедро. Держаться, держаться во что бы то ни стало.

Минута… Две минуты…

И вот в отверстии стеклянной стены из дыма выступила фигура. Тень осторожно сделала шаг вперед, вытянув перед собой руку с оружием. Обвела дулом комнату. Люси захлебнулась криком и разрядила вслепую всю обойму револьвера Филипа.

Тень покачнулась и осела.

Люси, стараясь не дышать, бросилась сквозь дым к единственному выходу. Переступая через тело, взглянула на лицо — и сразу же узнала в убитом своего соседа по самолету. На ногах у него были армейские ботинки.

Она выскочила наружу и, пробежав метров десять, упала на землю.

Долго кашляла, прежде чем смогла вздохнуть.

А когда наконец подняла голову, на месте дома был гигантский костер.

Люси стала никем. У нее теперь не было рюкзачка, то есть не было документов, а значит — имени.

115